Довольно часто родители в связи с работой или по социальным причинам меняют страну проживания. В результате ребенок попадает в ситуацию, которую можно условно назвать «домашний язык против социального языка». То если дома все разговаривают, к примеру, по-армянски, а в детском садике, на улице, в школе — по-русски. Как в этой ситуации происходит становление языков у ребенка? В возрасте от рождения до примерно трех лет ребенок большую часть времени проводит в кругу семьи — здесь его основные интересы, здесь удовлетворяются его основные потребности. Со сверстниками на площадке можно и без слов машинки покатать, в магазине спрятаться за маму — социальные контакты, которые предстоят ребенку в этом возрасте, не требуют активного общения при помощи речи. Соответственно, дети, родившиеся в новой для их родителей стране, и дети, приехавшие в эту страну в возрасте 3-4 лет, находятся практически в равных условиях: их домашний язык родной и практически единственный.
Казалось бы, ребенок освоит в этой ситуации не так много. Однако важно то, что помимо слов малыш впитывает еще образ мысли, понятия, акценты, свойственные языку и принадлежащему ему образу мышления. К примеру, в украинском языке существует два глагола, который на русский переводятся как «любить». «Я люблю» и «я кохаю» — это разные понятия для украинца. Нежные и сильные чувства он будет выражать с помощью «кохання». Существует гипотеза, что именно домашний язык, на котором ребенку говорили первые слова любви и нежности, влияет на рефлексию чувств, на самые тонкие и нежные материи в сознании человека. Выражать глубокие чувства и испытывать их от слов человек будет именно посредством домашнего языка. Второй же язык будет «языком общения с миром», более информативным и развитым, но значительно менее интимным.
Родителей в этой ситуации волнует вопрос: нужно ли намеренно обучать малыша языку его новой родины? Большая часть психологов считает, что не нужно. Во-первых, в возрасте ранней социализации (3-5 лет) ребенок в состоянии освоить второй язык как родной, довольно легко, если попадает в языковую среду. Во-вторых, считается в корне неверным проводить семейное общение на иностранном для родителей языке, прежде всего потому, что общение с ребенком должно быть естественным, интимным; на втором месте причин — отсутствие необходимости и собственные проблемы со вторым языком у родителей.
Как себя правильно вести, когда ребенку настанет пора «выходить в новый языковой мир»? Прежде всего, запастись терпением и не нервничать. Три-четыре года — хорошее время для того, чтобы погрузиться во второй язык. В возрасте 5-7 лет это несколько сложнее, но вполне возможно без специальной поддержки. Впрочем, в США существует целая программа для адаптации к языку детей мигрантов, а в нашей стране они должны как-то справляться самостоятельно. И большинство это делает весьма успешно.
Когда же он заговорит? Когда догонит сверстников? Ответ на этот вопрос однозначно дать довольно сложно, поскольку все зависит от возраста ребенка, обстановки в коллективе, индивидуальных способностей. Задача родителей — не перегружать малыша, постараться воспринимать процесс как естественный, не торопить события.
Проблемы ситуации «семья в эмиграции» связаны вовсе не с тем, что ребенок не освоит второй язык, а с тем, что он будет хуже владеть домашним языком. Во-первых, и это ощущают все эмигранты, становится очевидно, насколько много дети усваивают вне семьи — и это естественно. Референтная группа — это друзья, познавательные интересы, это занятия с преподавателями, общение, телевидение. А ведь все это на языке страны.
Во-вторых, язык не может развиваться в отрыве от культуры, а создать искусственно среду, в которой ребенок бы получал столько языкового опыта, как на родине, в условиях все возрастающих его познавательных потребностей, просто нереально. Ребенок просто не знает массы реалий, новых и сложных слов, которые ему не нужны для того, чтобы пообщаться с родителями. А ведь в быту мы используем минимум своего огромного речевого запаса. Все остальное нам нужно, по большому счету, для чтения и интеллектуального общения, а именно этого на родном языке у детей практически не происходит. По большому счету, сохранить родной язык удается лишь тем, кто живет в национальных диаспорах и активно занимается интеллектуальным развитием детей на родном языке. Но в этом случае язык оказывается все же несколько законсервированным, оторванным от живых процессов, которые в нем происходят на родине. И в то же время приобретает новые черты: в него будут проникать слова, связанные с понятиями страны проживания.
Таким образом, главная проблема — «Как сохранить родной язык?» Первое: общаться дома как можно больше, затрагивать как можно более сложные темы, постараться заинтересовать ребенка литературой, фильмами, письменным общением на домашнем языке. Стараться избегать слияния языков. К примеру, от живущих в Америке можно услышать обрусевшие английские слова: послайсить (порезать тонкими кусочками), моргидж (ипотека) и т.п. Второе: не переусердствовать. Не стоит организовывать домашние уроки, ругать ребенка за ошибки, обижаться за «отречение от культуры». Третье: общаться по возможности с другими носителями домашнего языка, ездить на родину — одним словом, обеспечить ребенку практикум живой речи.
И все равно быть готовым к тому, что родной язык будет не столь хорошо усвоен. Об этом прекрасно знают наши граждане, переехавшие на ПМЖ в Израиль. Несмотря на то, что там огромная русскоязычная диаспора, есть масса возможностей для общения по-русски не только на кухне, но и в рамках культурных программ, нет проблем с покупкой книг и фильмов, проблема русского языка существует. Дети, которые родились в Израиле или же приехали с родителями в возрасте до 8 лет, теряют русский язык, лучше изъясняются на иврите.
Довольно распространена ситуация, когда один из родителей иностранец, носитель своего языка и культуры, а другой живет в стране родного языка. В этой ситуации ребенок может погружаться в двуязычную среду с самого рождения. Большинство специалистов рекомендуют принцип «Каждый говорит на своем языке». Чем обоснован такой подход? Прежде всего, той же идеей, что речь — это не просто набор звуков, упорядоченных грамматикой. Как было установлено экспериментально, дети не учатся говорить, даже если постоянно слышат речь в записи. То есть осваивать речь ребенок может только в личном общении, когда она обращена к нему. Соответственно, именно обращенная речь матери или отца поможет ему освоить язык. И только на родном языке речь может сопровождаться максимальным количеством энергии, эмоции. Нежничать с крохой, с трудом подбирая слова, это искусственная ситуация.
Как происходит процесс освоения в этой ситуации? Как правило, в двуязычных семьях дети начинают говорить значительно позже сверстников. Затем они начинают путаться, как бы говорить на смешении двух языков. Какие-то бытовые фразы, восклицания, типа: «дай!», «на!», «мое!» — будут, скорее всего, позаимствованы из языка того человека, который больше проводит времени с крохой. Постепенно языки разделяются, и через какое-то время ребенок начинает говорить на двух языках, довольно легко переключаясь с одного на другой.
Что происходит с его развитием дальше? Как только ребенок попадает в социум, ведущим языком становится язык среды, и именно он начинает лучше и быстрее развиваться. Второй язык остается на том уровне, который требуется для общения с родителем. Можно ли его поддержать? Да, но для этого следует расширять границы использования языка так же, как мы говорили в предыдущей главе.
Важную роль играет и то, на каком языке родители общаются между собой. К примеру, испаноязычная мама живет с русским мужем в России. Если она не знает русского, и дома общаются по-испански, испанский станет языком домашнего общения и будет развит довольно хорошо. Чем лучше испанский знает отец, тем чаще он звучит дома, тем лучше его будет знать ребенок. Если же мама говорит по-русски, испанский останется преимущественно языком интимного общения с ребенком, если его специально не развивать. В этой ситуации довольно часто дети отказываются говорить по-испански с мамой, раз уж она понимает русский, который ребенку лучше дается. Психологи считают, что здесь играют роль врожденные способности ребенка: если двуязычие дается ему легко, он будет без проблем перескакивать с языка на язык, если же ему это сложно, может упорно отстаивать свое право на одноязычие. Главное, не стоит в этой ситуации списывать сложности на психологию: мол, ребенок отвергает меня, раз не хочет говорить на моем языке. Решение вопроса лежит в иной плоскости.
Наиболее сложные ситуации — это двуязыкие семьи в стране третьего языка. А ведь и такое случается в нашем открытом мире. Получается, что в возрасте ранней социализации ребенок, который уже двуязык, должен усвоить еще и язык для общения с социумом. Психологи рекомендуют отложить это знакомство до возраста шести лет, чтобы не перегружать ребенка. В дальнейшем его ожидает сложный период, который будет тем легче, чем больше сходства у третьего языка с одним из родительских: то есть выучить немецкий ребенку, чьи родители русская и француз, проще, чем китайский. Ситуация в любом случае сложная и требует поддержки специалистов, хотя многие дети и с этой проблемой справляются.
В мультиязычных семьях всегда встает вопрос: а будет ли ребенок свободно владеть языками? Ведь что такое язык? Это не просто словарный запас. Это умение пользоваться его выразительными средствами для того, чтобы выражать, в том числе, оттенки чувств, шутить и т.п. Владение языком не возможно без детального знания культуры, которой он принадлежит. К примеру, утверждать, что вы знаете английский, если ни разу не были в Великобритании и не знаете многих мелких подробностей быта, не знаете пословиц, крылатых фраз-цитат из кинофильмов, не имеете представления о детских книгах и т.п. — ошибочно. Получается, что действительно свободно ребенок будет владеть только языком культуры, в которой он находится. Совместить два культурных бэкграунда можно, хотя это крайне сложная задача.
Анна Никитина (http://www.7ya.ru)
От читателей:
А мой ребенок родился в Америке, до 3.5 лет ходил в русский садик, очень хорошо говорил на русском, правильно употребляя все спряжения и склонения. Но пришлось забрать это оттуда, потому что мне не нравилась эта тоталитарное русское отношение к детям, где воспитатель обладал безграничным контролем, подавляя волю и мысли ребенка. В американском садике мне все нравилось и отношение к ребенку, и развитие, и то, как он, буквально, за 2 месяца схватил язык (я слышала такие истории и раньше, но всегда скептически к ним относилась), но он практически перестал понимать (именно понимать, а не говорить, причем первое время он пытался говорить на русском). Все, язык не сохранен, русские книги мы ему читаем, ребенок слушает из-за уважения к нам, постоянно переспрашивает и просит объяснить смысл, в конце теряя его, мультики на русском даже в младенчестве отказывался смотреть, общение с такими же, как мы ограничено и если есть, дети говорят на английском, друзья американцы, а мы – правильно автор статьи сказала, что сколько уже общения с родителями -, учитывая, что ребенок в школе с 8 утра до 6 вечера, а потом кружки, а потом спать. Все время задаемся вопросом, как сохранить язык, но пока не нашли решение. В статье все хорошо описано, простые, а где-то избитые истины, но не учтенно, что каждый ребенок идивидуален и к нему нужен свой подход и мы этот подход все еще ищем.
Вот интересно, дети до 3-4 лет, у которых домашний язык отличается от социального, – они же не в инофрмационном вакууме живут. Или они никуда не выходят из дома, и в этом доме никогда не включается телевизор, не приходят гости (к старшим детям и родителям), нет ни одной книжки на социальном языке, ни в один кружок-общественное место (магазин, игровую площадку, детские дни рождения) они не ходят? Есть разница между детьми 3-4 лет, которые родились и которых перевезли из моноязычной среды. Про то, что у ребенка главным остаётся язык матери – даже комментировать не буду, настолько это не так.
А каково ваше мнение и ваш опыт? Пишите нам на info@bilingual-online.net