– Конечно не всё! Но это – самое главное с точки зрения ребенка, – отвечаю я.
– А как же великая русская литература, древняя русская культура?..
– Это уже вторично с позиции детей.
Такую (или примерно такую) позицию разумного взрослого озвучила доктор Марина Низник, рассказывая о своём новом учебнике на встрече в Российском культурном центре в Тель-Авиве (Израиль). Сама Марина преподаёт в Тель-Авивском университете; отлично знает иврит и английский. Но эти языки навсегда останутся для нее иностранными. А русский – родной, потому что это – язык матери. Точно так же и для меня и для многих из вас, дорогие читатели, с русским языком связана большая часть жизни (моей жизни, не жизни моих детей). И я хочу, чтобы дети общались со мной на русском языке. Потому что это нужно мне для поддержания целостности моего мира!
А нужно ли это детям? С их личной точки зрения – нет. Особенно, если они рождены вне России и никогда там не бывали, если у них нет русскоязычных друзей за пределами страны их проживания.
– Как же так? – Я уже слышу возмущённые возгласы учителей и родителей. – Россия – огромная стана, миллиарды человек разговаривают на русском. Если знаешь русский, можно поступить учиться в российский вуз. А великая русская литература? А Пушкин, Толстой, Лермонтов?
– Да. Всё правильно. Но не для ребёнка. Он не думает о вузе и мировой литературе, подобно тому, как мы в большинстве своем не думаем о жизни после смерти. А вот связь с родственниками, которые не знают языка страны его проживания – это важно. Как и получение полезных для ребенка (с т.з. ребенка) благ из русскоязычного интернета.
В книге Джулии Дирксен «Искусство обучать» автор говорит о том, что существует два вида мотивации: внутренняя и внешняя. Внутренняя мотивация – это когда человек сам понимает, что ему нужно что-то сделать. Внешняя мотивация – это когда человека к этому «чему-то» принуждают другие, не учитывая его личных мотивов и интересов. В нашем случае мама приводит ребёнка на урок русского языка, не проговорив с ним (не продемонстрировав ему на доступных и интересных для него примерах) – почему, зачем, … ему это может быть (а может и не быть!) интересно, полезно… Чтобы вывод о том, пойти или не пойти на русский язык, сделал сам ребенок, а не его родители.
Я провела эксперимент, опросив на самом первом уроке всех детей в своем «русском» классе (6-11 лет): «Зачем ты здесь, на уроке русского языка?» Примерно 80% детей ответили, что их привела мама, т.е. пришли не по своей воле – это внешняя мотивация. Примерно 20% детей из этих 80% добавили, что лучше бы сидеть дома и смотреть телевизор. Эти дети были настроены агрессивно против изучения русского языка. Но были и ещё примерно 20%, которые сами понимают, зачем им русский язык, и хотят его учить. Дети с внутренней мотивацией. Вот их ответы:
«Если я не буду знать русский, я не смогу разговаривать с бабушкой и дедушкой. Они живут не в Израиле и не знают иврит. Ещё я не смогу разговаривать со своим братом, который тоже не живёт в Израиле»
«Если я не буду знать русский язык, мне трудно будет разговаривать с мамой, папой и бабушкой. Они не очень хорошо знают иврит. Им трудно читать и писать на иврите. Мне нужно научиться писать на русском, чтобы я мог писать SMS по телефону родителям и бабушке»
Остальные дети (те 80%, которые высказались против изучения русского языка) смотрели на мотивированных одноклассников как на инопланетян, говоря:
– Мои родители хорошо знают иврит. И читают, и пишут на иврите.
– Моя бабушка тоже умеет хорошо говорить на иврите.
– А почему ваши родители не владеют ивритом? Они плохо учились? Они не работают?
(Хочу отметить здесь, что от владения взрослыми языком страны проживания во-многом зависит и статус их детей в детском и взрослом сообществе. Так что, учить язык страны обязательно!)
В классе я конечно этого не сказала, а начала рассказывать детям о разнице в освоении языка в детском и изучении его во взрослом возрасте; об эмоциональном наполнении слов родного и относительной безэмоциональности лексики иностранного языка. О том, что выученные во взрослом возрасте языки теряют свой «вкус», «запах» и «цвет». Дети очень внимательно меня слушали. Думаю, что они прониклись пониманием того, как важно учить русский в детстве, даже если родители хорошо говорят на иврите.
Второй пункт в защиту русского языка я выдвинула неожиданный: сложность русского языка. (Внимание! Не повторяйте этот опыт с иностранцами, изучающими русский как иностранный! С билингвами – приводите аргумент только тогда, когда в группе есть шахматисты, а для поступления в вуз в вашей стране необходимы математические компетенции и логическое мышление.)
Итак, русский язык – это трудный в изучении язык, он сложнее иврита и английского. (Многие дети уже начали изучать английский язык.) Как только я это произнесла, посыпались вопросы:
– Зачем ты (в Израиле все на «ты»; учителя – не исключение) хочешь испортить нам жизнь? Мы итак не хотим учить русский!
– Это, как игра в шахматы, – я начала объяснять специально издалека. (В группе несколько детей занимаются шахматами.) – Шахматы – это игра, это интересно.
– А русский – это не игра, это трудно и неинтересно, – возражают дети.
– Для чего вам учиться играть в шахматы? – спрашиваю детей.
Дети примолкли и, видимо, никак не могут сформулировать точный ответ. Тогда я сама отвечаю на этот вопрос:
– Умение играть в шахматы помогает логически мыслить, уметь предвидеть ситуацию. Дети, умеющие играть в шахматы, лучше отвечают на математике, лучше решают логические задачи. (Дети в Израиле знают, что после окончания школы, чтобы поступить в университеты страны необходимо сдавать психотест, где требуется быстрое умение решать логические и математические задачи.) Значит, игра в шахматы – это важно, несмотря на то, что игра сложная.
Дети (все!) со мной согласились.
– Русский язык, как я уже сказала, тоже сложный. Значит, и он тоже может чем-то помочь вам в учёбе? Чем?
Дети притихли и слушали очень внимательно. А я стала рассказывать об исследованиях, которые проводил Хайфский университет. И что в результате этих исследований учёные выяснили, что те дети, которые не только умеют разговаривать на русском языке, а ещё читать и писать на нем, лучше других успевают по математике, по английскому языку и даже по ивриту в обычной школе.
Это произвело впечатление на моих учеников! (Все хотят быть лучшими.)
И вот уже в глазах детей владение русским языком – то же самое, что обладание некой «волшебной палочкой». (Дети знакомы с книгой/ фильмом про Гарри Поттера), которая поможет хорошо учиться в израильской школе и быть успешными в Израиле. А ещё, что такая «волшебная палочка» доступна не всем, а только тем, у кого хотя бы один из родителей знает русский язык (у детей сильно развито конкурентное мышление!). Это означает, что внешняя мотивация, когда мама заставляет прийти на урок и учить русский, постепенно переходит во внутреннюю мотивацию, когда сам ребёнок понимает важность того, что он изучает. Ура! Цель достигнута!
Но «битва» далеко не выиграна. Потому что есть второй «фронт» – работа с родителями.
Самые частые ответы родителей на вопрос «Что вы делаете, чтобы ваш ребёнок знал русский язык?»
· Читаю книги на русском.
· Включаю мультики/ фильмы на русском дома.
· Вожу в «русскую» школу/ кружок.
· Говорим дома на русском.
· Ездили в Россию во время летних каникул.
Всё это хорошо и правильно. Иногда все эти методы работают, но в последнее время они то и дело дают осечку. Почему?
Тут я вспоминаю книгу американского психиатра Росса Кэмпбелла «Как по-настоящему любить своего ребёнка?». Кэмпбелл проводит множество консультаций для детей и родителей, и эти консультации он описывает в книге. Вот к нему на консультацию приходят девочка – подросток с родителями. Родители жалуются на девочку, что она стала плохо себя вести. Родители не понимают причину плохого поведения дочки. Ведь они всё делали для ребёнка: оплачивали кружки, поездки, одевали, обували, создавали хорошие условия для жизни. А значит (по их мнению) – любили ребёнка. Но девушка считает, что все эти действия никак не относятся к проявлению любви. Она считает, что родители её не любят и наплевательски к ней относятся. Чтобы привлечь внимание родителей, она и начала себя плохо вести. Вывод: понятия о проявлениях любви у ребёнка и у родителей – разные.
Какая связь между описанным случаем из книги и мотивацией учить русский язык?
Для ребёнка (с т.з. ребенка) все условия, которые ему создают родители для учебы, не являются мотивацией, так как не отвечают его запросам и потребностям (а отражают потребности и интересы взрослых). Что же будет мотивировать детей (каждого конкретного ребенка в отдельности)? Как думаете вы? Каковы ваши аргументы в пользу освоения и усвоения русского языка?
Автор: Светлана Горячева, Израиль