Русская национальная личность – что нужно знать о ней педагогам и родителям
Как известно, цель изучения языка – это прямой, без посредников, диалог культур, основанный на взаимопонимании и взаимообогащении. Под диалогом понимается не только обмен репликами на общем языке, но и «скрытая конкуренция» потенциальных возможностей разных культур, в ходе которой становится неизбежным сравнение элементов разных культур. Сравнение состоит из двух этапов: выделение в этих элементах чего-то общего (без чего общение не состоится), а затем –различного (без чего общение не будет иметь смысла). Цель диалога культур – полное взаимопонимание наций и народов, и к этой благородной цели мы должны вести своих воспитанников, обращая их внимание не только на грамматические сложности нового языка, но и на национально-культурные особенности, менталитет народа-носителя этого языка. Ребенок должен быть не объектом, а субъектом обучения, поэтому надо находить подход к ребенку через известные ему единицы языка и их значение, формулируя новое слово-понятие сначала на его родном языке (предмет или ситуация при этом демонстрируются в максимальной приближенности к реальности), а затем – на изучаемом языке.
Важно помнить, что взаимопонимание предполагает связь культуры с другими факторами, ибо каждый носитель языка – продукт своего класса, своей эпохи, своего окружения, пола и даже возраста.
…
На основании анализа разнообразного материала (фольклор, религиозная литература, публицистика, литература по эстетике и философии, социологии, политике, психологии и др.[1]) мы предлагаем ряд ведущих характеристик (доминант), определяющих основные свойства русской национальной личности: 1. Религиозность (православие); 2. Соборность; 3. Всемирная отзывчивость; 4. Стремление к высшим формам опыта; 5. Поляризованность души; и некоторые другие. Расскажем о них подробнее.
1. Н.О. Лосский считал, что религиозность, православие и связанное с ними искание абсолютного добра есть „наиболее глубокая черта русского народа“ (Лосский, 1990, 1: 5[2]). Духовность, являющаяся общечеловеческой ценностью, не позволяет власти вещей всецело подчинить себе личность, лишить общество человеческих смыслов и целей. Утрата духовности в постреволюционной России было следствием утраты индивидуальной позиции и усреднением русской национальной личности; заменой Бога естественного божествами вымышленными и приходящими (деньги, власть, собственность), что привело к падению нравов и – как результат – снижению ценности богоданной человеческой жизни. И по сей день не удалось восстановить духовного начала русского национального характера, а лишь продвинуть гомо советикуса по пути возвращению в лоно Церкви.
2. Соборность самым тесным образом связана с понятием „религиозности“. Это добровольное единение (собор) индивидов на основе любви к Богу и друг другу, согласно библейским заповедям. „Живя, мы соборуемся, – писал русский философ П. Флоренский, – сами с собою – в пространстве и во времени, как целостный организм собираемся воедино из отдельных взаимоисключающих – по закону тождества – элементов, частиц, клеток, душевных состояний и пр.“ (Флоренский, 1992: 6[3]). Коммунисты в свое время не открыли ничего нового, а лишь назвали понятие „соборности“ словом „коллективизм“, положив в основу не моральные, религиозные, философские, а политические, экономические, социально-общественные начала. Нормы общинного духа русских отражены в пословицах и поговорках: „На миру и смерть красна“, „С миру по нитке – голому рубаха“, „Вперед не забегай, а от своих не отставай“, „Что миром положено, тому быть так“, „Один ум – хорошо, а два – лучше“. Общинность задается: через условия социальной практики: демократию, социальный контроль, открытость жизни личному миру, отсутствие индивидуальной свободы, иерархичность и влияние предшествующего поколения; через признаки хозяйственной практики (неритмичность, штурмовщина, круговая порука, взаимопомощь, работа „по случаю“, страда) и практики общественной (сходки, субботники, воскресники, хороводы, гулянки, посиделки, обрядовость). Признаки общинной личности: скромность, почтительность, бескорыстие; неритмичность в труде, стремление работать по «спущенному сверху» плану, отсутствие методичности, иррациональность, замедленность и способность задерживать реакцию; беспечность, замедленность мышления и действия, неумение и нежелание самостоятельно принимать решения и нести ответственность; жертвенность во имя общины, родины, геройство на поле боя и в то же время недостаток гражданской смелости; трудность переключения с одного вида деятельности на другой. Понятие „русская община“ включает в себя также и ложное понимание равенства и справедливости как равного распределения материальных благ и одинаковость по материальному положению, беспечно фаталистическое отношение к жизни и работа „на авось“, отрицание личного богатства, чрезмерное уважение к власти, отрицание индивидуального и рационального (отсюда родом сегодняшние взяточничество, халатность, процветающий бюрократизм).
3. С понятием „общинности“ как одна из ее реализаций связано понятие семейственности. Естественно, что всякий человек с рождения обретает семью, созданную его родителями, как некий „дар судьбы“, „первый, естественный и в то же время священный союз, в который человек вступает в силу необходимости“, оставаясь „в течение всей своей жизни духовным представителем своей отечески-материнской семьи или как бы живым символом ее семейного духа“ (Ильин, 1993: 199[4]). Для семейного строя русских было характерно длительное сохранение патриархальных традиций и жесткой иерархической организации. В современной российской семье можно выделить следующие признаки: власть (нередко чисто номинальная) мужчины и все расширяющаяся вовне „домашняя“ роль женщины, стремление к жестким рамкам в воспитании детей, подчинение младших членов семьи старшим. В советский период семья рассматривалась лишь как „ячейка общества“ или нежелательный элемент, свидетельство отсталости и буржуазности. Борьба с семейным началом привела в 20-е годы к раскулачиванию, насильственной коллективизации; затем – к массовым репрессиям среди семей не рабоче-крестьянского происхождения, а впоследствие – и тотальному контролю за воспитанием и образованием в семье и школе. И в то же время семейственность обрела иное, негативное значение: передачи по наследству благоприобретенных преимуществ (не только положения в обществе, как это было в высшем свете до 1917 года; но и позиции, поста, звания). «Никто» очень быстро утратил возможность стать всем, едва распробовав его («всё») вкус.
4. Чтобы национальные культуры могли „проникать друг в друга“ и „образовывать высшее единство“, необходимо, согласно учению Владимира Соловьева, „применить заповедь Иисуса Христа: „Люби ближнего, как самого себя“ также и к общению наций: „Люби все другие народы, как свой собственный“. Только при подобном отношении национальные различия сохранятся, а рознь – исчезнет. Однако в стремлении русских постигнуть иные нации и народы есть и другое желание: оделить их собственным опытом, знанием, так сказать – облагодетельствовать, что не всегда верно воспринимается нашими соседями по планетарной коммунальной квартире. Важно отметить, что во времена существования СССР страна была единой и целостной, самодостаточной и не желавшей идти на контакт с соседями, тогда как народ охотно принимал заграничные новинки и информацию, которая оттуда могла дойти. Современная же Россия уже распахнута на восток и запад, но народ давно пресытился нововвендениями и жаждет скорее стабильности на свой манер и долгосрочного партнерства с соседями[5].
5. Противоречивость души и сознания русских проявляется во всех сферах деятельности. Стремление к труду совмещается в россиянах с ленью, обломовщиной, иррационализмом, добро – со злом и жестокостью, альтруизм – с эгоизмом, самоуничижение – с национальной гордыней и шовинизмом, святость – с разнузданностью, стремление к свободе – с покорностью, решительность и целенаправленность – с надеждой на удачу, на русский „авось“. Н. Бердяев писал: „Два противоположные начала легли в основу формации русской души: природная, языческая, дионисическая стихия и аскетически монашеское православие. Можно открыть противоположные свойства в русском народе: деспотизм, жестокость, склонность к насилию и доброта, человечность, мягкость; обрядование и искание правды; индивидуализм, обостренное сознание личности и безличный коллективизм; национализм, самохвальство и всечеловечность; эсхатологически мессианская религиозность и внешнее благочестие; искание Бога и воинственное безбожие; смиренность и наглость; рабство и бунт“ (Бердяев, 1994: 4-6[6]).
6. „Широта натуры“ и „вневременность“ существования личности выступают как характерные доминанты поля «русская национальная личность». Русский человек далек от прагматизма и овеществленного понятия собственности. Живя одним днем, он в то же время творит во имя будущего, нередко забывая уроки прошлого и гордясь им по привычке или по приказу. Этим объясняется его терпимость к потрясениям современности в ожидании светлого будущего и финансовая нерасчетливость, внезапная неоправданная скаредность или, наоборот, размах. Доброта – одно из первичных основных свойств русской личности, основывающейся на искании абсолютного добра, благожелательности и безмерной щедрости. Самопожертвование и бескорыстие русских проявляется как в материальном, так и в духовном отношениях, хотя и идут они от сердца, а не из головы. Русские – самый человечный и праведный от природы народ в Европе, или, выражаясь иначе, в России больше доброты и гуманности, чем в какой бы то ни было стране (M. Беринг; цит. по: Ковалевский, 1915: 42). Отсюда – всепрощение, «непротивление злу насилием», мягкость и уступчивость.
7. В русской культуре терпение и умение переносить страдания – это „наш способ делать дело, наш способ ответа на внешние обстоятельства, наш способ существования в мире – и основа всей нашей личности“ (Касьянова, 1994: 113[7]) и в этом своем качестве „терпение и самоограничение являются не только способом завоевания свободы духа, но имеют и более глобальное значение – принципа существования, поддержания гармонии и равновесия в мире“ (там же, с. 116). Но терпение не есть терпимость: русские нетерпимы к несправедливости, обману, корысти и лжи (правдоискательство русских не имеет границ, и оттого иногда эти границы он преступает: достаточно упомянуть кляузы и подметные письма, которыми не были чужды нашему народу во все времена).
8. Интересно и отношение россиян во все века к власти, церковной и государственной, светской (однако тоже Богоданной). Желанная для русских „сильная рука“ – это духовно-государственный авторитет, достоинство и справедливость наверху, оформленные правом. Ее противоположностью является советская „тоталитарная власть“ – всемогущество, всеведение, жажда абсолютного подчинения. Причем, как настоятель и храм, так и правитель и государство не тождественны в сознании россиянина, ощущающего, с одной стороны, неизменное недоверие к закону, законодательным и исполнительным органам („Где закон, там и обида“, „Закон, что паутина: шмель проскочит, а муха увязнет“), правовой нигилизм („Что мне законы, коли судьи знакомы“), следование принципу „Закон дышло: куда захочешь, туда и воротишь“; с другой стороны, поклонение государству, Родине-матери, Отчизне.
Зная эти особенности русского характера, надо стремиться к тому, чтобы наглядно показать эти доминанты поля русская национальная личность (религиозность, соборность, отзывчивость, стремление к высшим формам опыта, поляризованность души), когда мы отбираем конкретные художественные (игровые) фильмы и материалы для работы. Естественно, эти доминанты нужно рассматривать в контексте конкретной эпохи (исторической ситуации, общественного строя) и конкретного социума.
Как донести эти понятия до ребенка-носителя русского языка как одного из родных? Наиболее оптимальный путь – через примеры («образцы») поведения героев сказок, мультфильмов и реальных людей в конкретных ситуациях. Но прямого наставления («Ты должен делать, как он!») надо избегать, идеал должен быть сформулирован нейтральными фразами («Он поступил правильно», «Если бы он поступил иначе, он был бы не прав/ это было бы плохо, неверно»). Будет прекрасно, если ребенок сам задаст Вам вопросы: почему одно верно, а иное – нет, почему один и тот же поступок в разных ситуативных контекстах воспринимается как хороший/плохой.
ВЫ ХОТИТЕ УЗНАТЬ БОЛЬШЕ? ЧИТАЙТЕ ЗДЕСЬ: ССЫЛКА