Мне повезло мы всё-таки «сапожники в сапогах». Когда моему первому ребёнку исполнилось три года, я уже закончила докторат, могла обобщить накопленные данные и сделать выводы.
До трёх лет мы говорим с детьми только по-русски, «накачиваем» их языком. Потом в течение года перед детским садом учим их ивриту. Ребёнок идет в сад уже с двумя языками. В результате русский не мешает интеграции малышей в коллектив.
Сегодня все наши дети двуязычные. Все говорят и читают по-русски. Но мы всё равно много работаем над сохранением языка. Постоянно переводим с русского на иврит и обратно. Поощряем двуязычные шутки. Устраиваем утренники, вечера поэзии, зовём на них друзей.
При этом мы не боремся с ивритом. Мы не против того, что о каких-то вещах дети говорят на иврите (например, о религии). Чем ярче, яснее и многообразнее наши связи с ивритоязычной культурой, тем жизнеспособнее будет русскоязычное наследие, которое нам так хочется передать детям.

Читать интервью полностью: ссылка