В 2008 году в Братиславе вышла книга нашего соотечественника А.В.Чумакова «Россияне в Словакии». Это сборник очерков об истории судеб и современности выходцев из России в Словацкой Республике, их вкладе в культуру, науку, образование, духовную жизнь, инженерное дело этой страны от первых послереволюционных лет до наших дней…

Наряду с другими личностями оставившими след в научной и педагогической деятельности в ней есть очерк ныне уже покойной Т.К.Шпореровой о профессоре-лингвисте, слависте, основателе словацкой русистики Александре Васильевиче Исаченко.

Он родился в Петербурге в 1911 году, в семье известных правоведов, оставивших заметный след в русской юриспруденции.

Революционные вихри забросили семью Исаченко в Германию. Как вспоминал позднее в своих записках профессор Карлова университета, наш соотечественник В.И.Крестовский, знавший Александра Васильевича с 1948 года: «В Берлине семья нашла приют у давнего знакомого – депутата рейхстага, видного деятеля германского и международного рабочего движения Карла Либкнехта». К слову сказать, «крестными» отцами Карла были Карл Маркс и Фридрих Энгельс. Но задержаться в Берлине не пришлось. После трагического убийства Либкнехта в январе 1919 года, семья вынуждена была перебраться в Австрию, где поселилась в городке Клагенфурт, расположившемся в живописной альпийской долине, неподалеку от озера Верстерзее. Там Александр окончил гимназию. Его отец к тому времени умер и был похоронен в Берлине на православном кладбище.

В 1929 г. Исаченко поступил в Венский университет. Кафедрой славистики там заведовал выдающийся филолог известный мыслитель русского зарубежья князь Н.С.Трубецкой. Именно он предопределил научные и педагогические интересы молодого ученого, связавшего с этим родом и свою личную судьбу, женившись на старшей дочери Трубецкого Елене.

После университета Исаченко стажировался в Париже у видных славистов, потом в Праге, где работал в знаменитом Пражском лингвистическом кружке. Там он близко познакомился с одним из основателей кружка Романом Якобсоном, с которым долгие годы поддерживал дружественные отношения и научные связи. Тогда в Праге, Якобсон вместе с Трубецким развивал идеи Ивана Александровича Бодуэна де Куртенэ, сформулированные в его «Опыте фонетических чередований» (1895). Впоследствии Роман Якобсон стал одним из основоположников структурализма в языкознании и литературоведении. Основные труды посвящены вопросам общего языкознания, проблемам грамматики, фонологии и стилистики.

Интересы Исаченко не ограничивались научными изысканиями. Он был частым участником пражских литературных сходок, на которых бывали И.Бунин, К.Бальмонт, Владимир Набоков, Нина Берберова, Петр Струве, Марина Цветаева, В.И.Немирович-Данченко… В старейшем в Центральной Европе Карловом университете он слушал лекции академиков историка Византии Никодима Кондакова, геолога Николая Андрусова.

После возвращения в Австрию Александр Васильевич преподавал русский язык на филологическом факультете Венского университета. В 1939 году защитил диссертацию в словенской Любляне и получил звание доцента. В 1941 г. его пригласили в Братиславу преподавать русский язык в Институте торговли. В 1943-44 годах Исаченко читал курс лекций о русском литературном языке В нем он проанализировал и сопоставил отдельные черты русского и словацкого языков.

Весной 1945 года, он был арестован гестапо. Нельзя исключать, что на него донесли, как на ученика и родственника Трубецкого, известного своими антинацистскими взглядами, за которые его преследовали еще в 1939 году, конфисковали рукописи, после чего он вскоре умер.

В первых числах апреля 1945 года Красная армия освободила словацкую столицу. На свободу вышел и Исаченко. Вскоре он становится профессором русской филологии на Семинаре славистики, а после создания Семинара русистики – руководителем семинара. В 1949 г. семинар преобразовывают в Кафедру русского языка, которую возглавляет Исаченко.

Велика роль Александра Васильевича в постановке преподавания русского языка в словацких школах в послевоенный период, в организации массовой просветительской работе на этом направлении. Он был ведущим радиокурсов русского языка для детей и взрослых, основал журнал «Русский язык в школе».

В мире славистики широкую известность получили его труды «Фонетика русского литературного языка» и двухтомнк «Грамматический строй русского языка в сопоставлении со словацким». В 1962 г. он выпустил учебник русского языка, выдержавший с тех пор, пять изданий. По нему также ведется обучение во многих немецкоязычных университетах. С именем Исаченко прямо или косвенно связано все, что было издано и сделано словацкими русистами. Основным его трудом и синтезом лингвистических исследований стала двухтомная «История русского языка». Хотя второй том и не был завершен, книга была издана в 1980-1983 гг. в Гейдельберге в Германии.

В 1955 году Исаченко перешел на работу в университет Палацкого в чешском Оломоуце, а позднее возглавил Институт языков и литератур Чехословацкой Академии Наук.

Его лекции по славистике пользовались неизменным успехом во многих ведущих университетах мира – Оксфорде, Берлине, Гетеборге, Праге, Париже, Лос-Анжелесе… Им был основан авторитетный международный журнал «Russian Linguistics». Наряду с научными публикациями Александр Васильевич был автором многочисленных методико-дидактических работ, пособий по преподаванию русского языка, учебников, справочников и словарей.

Признанием научных заслуг А.В.Исаченко стало избрание его действительным членом Чехословацкой и Немецкой академии наук, членом-корреспондентом Австрийской академии наук. В 2001 году он был награжден Пушкинской медалью МАПРЯЛ «За большие заслуги в распространении русского языка» (посмертно). В 2003 году также посмертно ему была присуждена Золотая медаль Философского факультета Университета Я.А.Коменского в Братиславе.

Готовя очерк о Александре Васильевиче, я натолкнулся на ссылки на ряд его работ, о которых не упоминали его биографы. В частности, речь идет о публикациях, посвященных пушкинской теме в Словакии. О них сообщил пушкинист Н.А.Раевский, которого называют «последним классическим» исследователем биографии поэта. Это он в предвоенные годы посетил словацкую деревушку Бродзяны и нашел в тамошнем замке клад раритетов, связанных с именем Пушкина.

Начавшаяся война не позволила Раевскому воспользоваться приглашением хозяев замка для более глубокого знакомства с открытыми им сокровищами. И он продолжал хранить свою поездку в Бродзяны в тайне. Правда, некоторыми ее итогами он, в доверительном порядке, поделился с поэтом Владиславом Ходасевичем. А позднее узнал: до него Бродзянскими реликвиями интересовалась жившая тогда в словацком курортном городке Пиештяны А.М.Игумнова. Она знала о посещении Раевевским Бродзян. Сама Игумнова была сестрой супруги князя Марка Любощинского известного администратора курорта. Сестры поддерживали широкие связи среди русской аристократии в предвоенной Чехословакии, были заядлыми участницами общественной жизни.

По крупицам удалось выяснить следующее. В самом конце войны Пушкинская комиссия Союза писателей СССР обратилась с письмом к члену Военного совета (с марта 1945 г.) 2-го Украинского фронта генерал-лейтенанту Тевченкову. В нем излагалась просьба принять «заблаговременные меры» в зоне боевых действий для сохранения культурных ценностей в замке Бродзяны, с целью отыскания среди них пушкинских материалов. Сам факт этого обращения подтверждает догадки некоторых исследователей о том, что в Москве знали о найденных в замке раритетах, связанных с именем Пушкина.

На заключительном этапе войны, однако, не удалось исполнить писательские пожелания. Так случилось, что в Бродзяны первыми вошли не советские, а румынские части, которые к тому времени повернули оружие против вчерашнего союзника Германии и сражались на стороне антигитлеровской коалиции…

Вместе с тем, военные постарались оперативно исправить положение и, как явствует из письма А.М.Игумновой в Пушкинский дом, «в 1945 году сразу после освобождения Словакии от немцев» Бродзяны посетили Н.Н.Вильмонт (Н.Н.Вильям-Вильмонт – известный литературовед, переводчик, германист) и профессор Братиславского университета А.В.Исаченко. Перед членами комиссии открылась печальная картина. Библиотека замка была в плачевном состоянии…Окна были разбиты, все лежало в руинах. Румыны, видно, не особо церемонились с культурным достоянием, и многие книги были пущены на растопку… Кроме того, хозяева замка Вельсбурги вывезли наиболее ценные вещи за границу, в другие свои имения.

Что касается Раевского, то он в мае 1945 года был задержан в Праге и, как участник белого движения, приговорен к пяти годам лишения свободы. Свои исследования он тогда передал в Пушкинский дом, и заниматься ими, естественно, не имел возможности.

Итоги послевоенного посещения Бродзян А.В.Исаченко опубликовал тогда в словацкой печати. Позднее о них упоминал Раевский в комментариях к своей книге «Портреты заговорили».

Отыскать копии этих материалов мне помогла дочь Исаченко Варвара Александровна, проживающая ныне в Австрии.

Варвара Александровна любезно откликнулась на мою просьбу и через пару дней передо мной уже лежала стопка копий опубликованных в послевоенные годы корреспондеций, интервью и очерков профессора Исаченко: «Пушкинские родственники в Словакии» (Slobodny rozhlas. Cis.49. 1946), «Пушкинский след в Словакии» (Pravda. 28 novembra 1946), «Пушкиниана в Словакии» (Slovensky pohlаd. 1947). Хотя Варвара Александровна и утверждала, что «папа никогда не был пушкинистом», содержание публикаций, говорило: – их автор отнюдь не новичок-любитель в этой области.

В своих публикациях Исаченко ввел в литературное краеведение понятие «словацкой пушкинианы» и связал его с замком в Бродзянах. Он подробно рассказал об обнаруженной им переписке Густава Фризенгофа со своим братом Адольфом, в которой излагаются обстоятельства дуэли Пушкина и его гибели. По сведениям Варвары Александровны в 1947 г. эта переписка, наряду с другими реликвиями была передана делегацией чехословацких писателей Союзу советских писателей.

Как позднее установил Раевский, вместе с этими матералами была передана и «часть семейной переписки Фризенгофов, включающей несколько писем Александры Николаевны, с личными документами барона Густава Фризенгофа и бумагами, касающимися раздела наследства Гончаровых (хранятся в Рукописном отделе ИРЛИ). Кроме архивных материалов, Союзу писателей были переданы большие портреты Александры Николаевны и Натальи Ивановны (первой жены Фризенгофа), портреты Ксавье де Местра и Дантеса, два фотоальбома и отдельные семейные фотографии Гончаровых и Пушкиных, которые ныне хранятся во Всесоюзном музее А. С. Пушкина».

К сожалению, за пределами внимания тогда осталась статья ассистента Исаченко Яна Ференчика «Неизвестная рукопись Жуковского в Словакии», посвященная найденному им в Бродзянах автографу стихотворения В. А. Жуковского «Мотылек и цветы», о которой сообщает Исаченко (J. Ferenčik. Neznamy rukopis Zukovskego na Slovensku. «Slovenske Pohlady». 1947. Номер журнала неизвестен). Вполне очевидно, что этот материал, равно как и фильм о Бродзянах, о котором сообщает издание «Nas film» №9, 1949, снятый, к юбилею поэта словацкими кинодокументалистами по материалам А.В.Исаченко следует поискать в архивах и, в случае обнаружения, представить публике и исследователям. Эти работы, безусловно, должны быть включены в библиографические справочники произведений ученого.

К упомянутым материалам Варвара Александровна любезно приложила ссылку на публикацию в журнале «Наука и религия» (№2, 1987) ее дальнего родственника члена-корреспондента АН СССР Георгия Сергеевича Голицына. В ней автор рассказал, как во время служебной командировки в Вену осенью 1985 года он повидался с Варварой Александровной. Она сообщила, что за год до своей смерти ее отец поделился историей одной семейной реликвии… Она была подарена ему в 1945 году в Бродзянах камеристкой бывшей хозяйки замка Анной Бергер. Речь шла о золотом перстне, обтянутым железом и украшенным небольшим камнем. Осторожно высказывалось предположение, что перстень мог носить Пушкин. Однако в исследованиях «кольцеведов» поэта следов такого украшения Александра Сергеевича обнаружить не удалось. Более убедительной выглядит версия, по которой кольцо было сделано из конской подковы, найденной во время прогулки детей Пушкина в окрестностях Бродзян. Хотя окончательное заключение по этой теме еще предстоит вынести специалистам.

Отдавая дань выдающимся заслугам Александра Васильевича Исаченко, как ученого-лингвиста, педагога, русиста мы с полным правом можем с уважением вспомнить и «пушкинский эпизод» в его богатой творческой биографии.

* * *

Автор выражает искреннюю и глубокую признательность доктору филологии Варваре Александровне Кюннельт-Леддин, главному редактору журнала «Русский язык в Центральной Европе», профессору Эве Колларовой, профессору Карлова Университета Владимиру Ивановичу Крестовскому, председателю Союза русских Словакии Александру Викторовичу Чумакову за практическую помощь в подготовке очерка о А.В.Исаченко.